Когда за рулем не водитель, что может ожидать работодатель от ГИТ и ГИБДД?

Во многих сферах бизнеса корпоративным транспортом чаще пользуются не-водители, чем водители. И речь идет не только о топ-менеджерах, но и о торговых представителях, выездных специалистах, курьерах. Кто отвечает за транспортное средство в случае ДТП, нужны ли медосмотры и путевые листы? В октябре 2019 года в «Деловой России» проходил уникальный по своей тематике круглый стол «Охрана труда для не-водителей. Особенности организации охраны труда, медицинских осмотров и иных мероприятий для лиц, управляющих автотранспортом». О некоторых его итогах и еще большем количестве нерешенных вопросов журналу «Охрана труда и пожарная безопасность» рассказывает Мария Коновалова, заместитель руководителя департамента охраны труда EcoStandard group

Инспектору труда все равно, что сотрудник по штату не водитель

Действующие нормативные правовые акты четко не регламентируют модели отношений работодателя и сотрудника, управляющего корпоративным автотранспортом. Но, по словам заместителя директора Департамента условий и охраны труда Минтруда Российской Федерации Татьяны Жигастовой, если работодатель предоставляет сотруднику автомобиль по трудовому договору, то их отношения регламентируются трудовым законодательством, и за все происшествия с сотрудником, когда он сидит за рулем, будет отвечать работодатель. В этом случае сам факт допуска сотрудника к управлению транспортным средством уже подтверждает то, что работодатель поручил ему эту работу. Если же работодатель предоставляет сотруднику автомобиль на основе гражданско-правового договора, то их отношения в данной сфере регламентируются гражданско-правовым законодательством, и за все происшествия за рулем сотрудник будет отвечать сам. Нельзя ссылаться на то, что сотрудник у вас по штату не водитель. Любой сотрудник, который управляет транспортным средством, подвержен повышенной опасности, и все действия, которые он должен совершить, чтобы выполнить свою трудовую функцию (например, курьера), должны быть прописаны в его трудовом договоре.

Почувствуйте разницу

Очень важно уловить разницу формулировок «нарушение порядка проведения медосмотра» (ст. 11.32 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях) и «допуск работника к работе без проведения медосмотра» (ст. 5.27.1 КоАП РФ). Первая формулировка гораздо мягче второй и предполагает именно нарушение порядка процедуры (например, отсутствие отоларинголога в перечне врачей, проводящих медосмотр). Вторая же формулировка предполагает, что медосмотр в принципе не был проведен, и это гораздо более сильное нарушение, предполагающее больший штраф.

В дело вступает в суд?

Неоднозначность трактовок законодательства и разные позиции контролирующих органов по одним и тем же вопросам порождают обширную судебную практику, в которой непредсказуемо побеждают разные стороны — и работодатели, и контролирующие органы. Несмотря на разъяснения официальных ведомств по вопросам охраны труда для не-водителей, у бизнеса в этой сфере все равно регулярно возникают проблемные ситуации. HR бизнес-партнер ГК «Р-Фарм» Юлия Харламова рассказала, что их сотрудников, управляющих корпоративным транспортом, часто останавливают инспекторы ГИБДД и выписывают им штраф за отсутствие путевых листов и доверенностей на управление транспортным средством. При этом, по словам Юлии, нигде в законодательстве нет требований о наличии этих документов у сотрудников, управляющих корпоративным транспортным средством, но не перевозящих грузы и пассажиров. Один из выписанных ГИБДД штрафов ГК «Р-Фарм» до сих пор оспаривает в суде. «Существующее постановление Верховного Суда от 2016 года, когда некая организация была привлечена к ответственности по статье 5.27.1, повышает риск изменения всей ситуации с не-водителями в худшую для бизнеса сторону, — опасается Юлия Харламова, — а штраф по этой статье может быть назначен не за единичный выезд, а по общему количеству корпоративных автомобилей, принадлежащих компании». Еще больше примеров и полезной информации в выпуске №12 журнала «Охрана труда и пожарная безопасность», 2019.